 |
Андрей Мисин: "Каждый композитор слышит Божье слово по-своему"
В минувшем году композитору Андрею Мисину исполнилось 70 лет. Он заявил о себе в конце 1980-х песней, которую сегодня принято называть культовой, но в его случае это определение обретает свой первоначальный смысл. Баллада "Чужой" на стихи Иманта Зиедониса, если вдуматься, глубоко религиозное произведение - представление современного человека о Христе. Все последующие годы Мисин продолжал творить в стороне от музыкального мейнстрима, хотя, конечно, регулярно, по его собственному выражению, "работал на рынок", создавая композиции для эстрадных звезд первого ряда. Но сам оставался верен «музыке не для всех» и свой юбилей решил отметить циклом псалмов на стихи русских поэтов.
Композитор Андрей Мисин
— Андрей Александрович, сегодня мы живем в цифровое время, очень быстрое, а разговор с Богом требует несуетности и сосредоточенности.
— Но он по-прежнему необходим, и люди к нему стремятся. В 1960-е годы был очень популярен американский фолк-рок дуэт «Саймон и Гарфанкел». Замечательные музыканты, Пол Саймон до сих пор жив. Недавно он выпустил альбом «Семь псалмов». И инструментов там только гитара. Видимо, разговор на эту тему требует простого музыкального высказывания. Одноименный альбом два года назад записал и самый мрачный музыкант Ник Кей.
— А сколько псалмов у вас?
— Написано то ли 21 то ли 22. И сочинил я их всего за неделю, Но издам, конечно, не все.
— Идеи носятся в воздухе, но каждый человек приходит к ним своим путём. Как пришли вы?
— Я за собой давно заметил: как только чувствую в стихах духовную вертикаль, моментально реагирую. Может быть, я бы и спел что-нибудь типа «Я тебя люблю, а ты меня не очень», но у меня это нс получится. Как в свое время произошло с песней «Чужой»? Мама подарила мне сборник современной латышской поэзии. Я открыл его наугад, где-то посередине — и попал на стихотворение «Чужой» Иманта Зиедониса в переводе Роальда Добровенского. И понял: моё. Так же было и с псалмами. Я зашел в книжный магазин и увидел антологию «Благослови, душа моя» — переложения псалмов русскими поэтами ХYII— начала ХХ веков. Симеон Полоцкий, Александр Сумароков, Василий Тредиаковский — кого там только нет. Не поверите, я музыку прямо в магазине начал сочинять.
Я понимал, что пишу не по устоявшимся религиозным образцам и не рассчитываю на то, что моя музыка будет звучать в церкви. Это другой вид искусства. Но у меня не получается положить на музыку аутентичные псалмы на церковнославянском языке. Их ритмика не располагает к этому. А вот стихотворные переложения просто с ног сносят! Погружаясь в эту поэзию, я очаровываюсь каждым словом, каждым оборотом. Я же тоже эти слова знаю, но почему-то у меня они в такую красоту не складываются.
— Вас не смущает, что произведения получаются не совсем религиозные и не совсем светские?
— Заметьте, ни Рахманинов, ни Чайковский в храмах не звучат. Но каждый художник имеет право высказать свое отношение к Давидовым молитвам, используя любые средства. И сами поэты прекрасно понимают, что пишут не псалом в религиозном стиле, а свою реакцию на него. В интернете на каждый псалом — огромное количество версий и вариантов, от молитв на арамейском языке до современных переложений. Потому что многие люди хотят на эту тему поговорить, для начала — с самими собой. Но с самим собой ты не будешь разговаривать на непонятном тебе языке. И поэтому я хотел, чтобы псалмы стали просто песнями.
— Кстати, в протестантских храмах звучат вполне современные ритмы...
— С примитивными текстами и музыкой. Нет, я хочу другого. Я хочу — Поэзии. Но чтобы музыкальный материал при этом не был сложным. И вот это как раз самое трудное с технической точки зрения — сделать глубоко, но доступно. Можно, конечно, написать весь цикл в одинаковом стиле. И он очень быстро погибнет. Потому что будет неинтересно слушать: псалмы сольются в один и станут неразличимы. Такое... бормотание под гитару. Стараюсь чтобы каждый из псалмов нес собственную музыкальную нагрузку. Хотя сочинялось все «на автомате», я ничего не вычислял. Иногда получалось довольно неожиданно. Например, самый мрачный, самый скорбный 50-й псалом у меня звучит в мажоре. И не потому, что я специально так решил, оно само так родилось.
— Ваш будущий альбом тоже будет называться «Семь псалмов»?
— Нет. Он не будет целиком из псалмов. Разговор с Богом очень важен, но есть еще просто жизнь, которая течет. И которую мы пытаемся сплести и согласовать с Божественным Промыслом.
— Все ваши псалмы исполняются под фортепиано, но звук очень необычный. Ощущение, что слышишь какой-то неизвестный инструмент,
— Странный тембр, да? Я пробовал сыграть на обыкновенном пианино — магия слова сразу уходит. Нужен такой же таинственный звук, близкий к звуку инструмента, на котором играл сам Давид. А он щипал струны. Собственно, греческое слово ?????? (псалмос) — производное от глагола ???????, что буквально означает "щипать струны". Певец пел псалмы под аккомпанемент струнного щипкового инструмента. Тембрально мне хотелось достичь именно эффекта щипка, но играя большие полифонические аккорды.
— Какие интересные задачи вы перед собой ставите!
— А это не я, это поэзия диктует. Каждый композитор слышит Божье слово по-своему. Но рано или поздно каждый к нему обязательно приходит. Арво Пярт написал «Канон покаянен» без единого распева. Слог — слог — слог: ни одна гласная не распевается. Игорь Стравинский сочиняет «Симфонию псалмов», а американский рэпер Кулио просто цитирует строки из 22-го псалма в своей знаменитой песне «Gangsta Paradise»: «As I walk through the valley of the shadow of death...› ("А ще бо и пойду посреде сени смертная..."). Вот вам и рэп! То есть люди действительно ходят одними дорогами.
— Я бы уточнила. Важно не то, что люди ходят одними дорогами. Важно, что они ищут те дороги, которые ведут к Свету.
— Тесла говорил, что все мы от Солнца. Когда умираем, наши души по солнечному лучу возвращаются домой, к Творцу. И разговор с Богом может выражаться не только в сочинении. Например, французский композитор Оливые Мессиан, абсолютный гений и одна из самых культовых фигур ХХ века. Он и преподавал, и музыкальный «Каталог птиц» составил, во время Второй мировой войны, оказавшись в концлагере, умудрился создать знаменитый "Квартет на конец времени"... Но еще этот человек каждое воскресенье приходил в церковь Святой Троицы в Париже и 40 минут импровизировал на органе. По-моему, на протяжении 30 лет. Каждое воскресенье!
Беседовала Вера Звездова